+7 (495) 640-69-39 sro@arcfo.ru
Личный кабинет

Территория без закона: в Госдуме обсудили права работников сферы услуг

12 апреля 2018

Круглый стол, посвященный соблюдению прав работников сферы услуг, прошел 4 апреля в Госдуме. Ученые, депутаты, бизнесмены и представители профсоюзов в очередной раз признали друг перед другом, что в ущемлении прав виноваты несовершенное законодательство, законы экономического детерминизма и внешняя миграционная политика государства. Что со всем этим делать — для корреспондента «Солидарности» осталось не совсем ясным.

ПО АЗАМ
Комитет Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов 4 апреля собрал за круглым столом представителей бизнеса, власти и профсоюзов, чтобы обсудить вопрос соблюдения прав работников в сфере услуг. Однако официальную формулировку можно подправить: скорее, несоблюдения их прав. К этому работодателей подталкивает, как правило, желание сэкономить на налогах, поэтому наиболее частые нарушения в сфере услуг связаны с теневой занятостью и серыми зарплатами. Как отметил модератор дискуссии, профсоюзный депутат Михаил Тарасенко, сегодня в интернете легко можно найти множество советов по «оптимизации» налоговой базы при экономии на зарплатах.

«Вы почитайте все эти предложения о том, «зачем вам платить лишние налоги, лишние страховые взносы»! Говорят: зачем вам платить выше МРОТ? Вот если вы платите меньше, то вы нарушитель законодательства… Прямо даются инструкции, как в этой ситуации действовать!» — возмущен депутат.

Тарасенко указал, что это не только «обрезает» работникам зарплаты и страховые выплаты, но и бьет по всей экономике в целом. Также парламентария весьма огорчило отсутствие за круглым столом представителей Федеральной налоговой службы, о чем он постоянно напоминал в ходе встречи. В ФНС просто сочли, что раз трудовые права не входят в прямую компетенцию ведомства, то приходить не имеет смысла (в то же время на заседание прибыл, например, представитель МВД — хотя, казалось бы, тоже не «их» проблематика). Именно налоговая оптимизация, тем не менее, постоянно упоминалась приглашенными экспертами как один из основных источников проблем работников сферы услуг.

«Некоторые представители бизнеса говорят: а вы сделайте так, чтобы мне выгоднее было работать легально, чем нелегально, — продолжал Тарасенко. — Дорогие друзья, это классика: нет ни одной легальной выгоды, которая могла бы [превзойти] нелегальную».

Научный руководитель Института экономики природопользования и экологической политики НИУ ВШЭ Александр Багин добавил, что на «серую» занятость должна обратить внимание Федеральная антимонопольная служба: поскольку «серая» работа дает предприятиям, практикующим ее, конкурентное преимущество перед честными работодателями. В целом же выступление Багина (а это был основной доклад) сводилось к перечислению организаций и структур, ответственных за соблюдение законов в обсуждаемой сфере. И, конечно, к тому, как хорошо было бы обеспечить «координацию и межведомственное взаимодействие». Была, впрочем, и пара конкретных моментов.

«Неформальный сектор, — обозначил тему Александр Багин. — Дело в том, что четко оценить объем сектора услуг в РФ очень сложно, поскольку существующая классификация видов экономической деятельности выделяет в качестве самостоятельной группировки только оказание услуг населению. Остальные услуги разбросаны по всем видам экономической деятельности. Это те сектора, в которых значительная доля затрат приходится на оплату труда, в ряде секторов 70 и более процентов. По данным Росстата, в неформальном секторе задействовано почти 15 млн человек. Но поскольку это данные обследования, в котором не все принимали участие, эксперты полагают, что цифра значительно выше».

Позже представители Роструда подтвердили: по неформальной занятости в секторе услуг статистика не ведется. В то же время, добавляет Багин, само государство невольно подталкивает участников рынка к уходу в тень. Потому что «существующие методики нормирования затрат, которые ложатся в основу определения начальной цены контракта [при тендерах на оказание услуг], не учитывают расходы на оплату труда». В ходе торгов же цена контракта может снизиться более чем на 80 %. А за счет чего тогда экономить исполнителю контракта? За счет фонда зарплаты, конечно! Тем более что в сфере услуг эта статья расходов, как правило, самая большая. Таким образом, помимо неформальной занятости выявлен еще один источник проблем — Федеральный закон № 44, по которому стоимость услуг является единственным критерием для выявления победителя на торгах (на закон жаловалось большинство участников круглого стола).

КРАСОТА — РАБСКАЯ СИЛА!
Замруководителя департамента социально-трудовых отношений и соцпартнерства ФНПР Елена Косаковская в свою очередь заявила, что от 10 до 20 млн человек, занятых в неформальном секторе, — это «катастрофа для государства, которое провозгласило себя правовым и социальным». И что «экономика никогда не будет развиваться, если такое количество людей будет в неформальном секторе».

«Не могу назвать ни одного салона красоты, где мы могли бы с вами увидеть реально формальные трудовые отношения, — привела она пример. — Они вообще никак не оформлены, они получают деньги «наличкой» за каждый день работы. Это колоссальный удар по экономике в целом. И в этот сектор в первую очередь идут люди, которые либо находятся на грани выживания, либо трудовые мигранты».

Тут Елена Косаковская затронула третью большую проблему сферы услуг: ведь в ней действительно работает множество трудовых мигрантов. Только по официальным данным Росстата, в 2016 году в России трудилось без малого три миллиона иностранцев. По сравнению с общим объемом трудовых ресурсов (91 млн человек) — немного. И даже по сравнению с количеством реально занятых (более 72 млн человек). Но сколько среди мигрантов нелегалов — подсчитать практически невозможно. Тем более что даже легально устроенные иностранцы невысокой квалификации в реальности работают по серой схеме.

«Мы отслеживаем по договорам кого? Тех мигрантов, которые сознательно хотят сюда приехать работать. А тех, кто приехал и скрывает, что они здесь работают, — мы их выявить не можем. И патенты их выявить не могут. Получается, что нам реально надо приходить в этот малый бизнес и лично проверять, что там происходит», — делает вывод Косаковская, отчасти затрагивая тему доклада представителей Роструда о дистанционных проверках, вводимых сейчас в практику.

Одновременно властями предлагается и некий «самоконтроль» работодателей — система, при которой отсутствие нарушений, по сути, просто декларируется. А реальный контроль в сфере услуг осложняется еще и тем, что эти работодатели, как правило, относятся к среднему и малому бизнесу. Этот бизнес почти не представлен в РСПП и, соответственно, в Российской трехсторонней комиссии. По крайней мере такой вывод можно было сделать в ходе работы круглого стола.

Но вернемся к проблемам трудовой миграции.

«Я уже не говорю о легитимных или нелегитимных трудовых отношениях, но извините меня: прожиточный минимум в Таджикистане, в Киргизии отличается от прожиточного минимума в Москве, — продолжил тему Михаил Тарасенко. — И когда я захожу в «Пятерочку» и вижу там в качестве продавцов только представителей этих республик, то я задаю себе вопрос: а почему же при средней зарплате в Москве в 70 тысяч рублей эти люди работают за 20 тысяч? Вот я представляю Липецкую область, там средняя зарплата на уровне 29 тысяч рублей в месяц. И люди не поедут зарабатывать [в торговой сети] в Москву, потому что им надо здесь зарабатывать не меньше сорока тысяч, чтобы остаться на том же уровне [потребления, что и Липецке]».

Замначальника управления по вопросам внешней трудовой миграции ГУ МВД Павел Дутов тоже высказался на тему, в которой разбирается:

«[Мигранты трудятся] во всех видах экономической деятельности. Их немало в сфере услуг, но наибольшее количество, конечно, в сфере строительства — больше 400 тысяч. Хочу заметить, эти данные — только на основании тех уведомлений, которые мы получаем. И мы понимаем, что не все работодатели заключают с ними трудовые или гражданско-правовые отношения. Поэтому сейчас мы работаем над законопроектом, который направлен на установление обязанности [оформлять такие отношения]».

БЛУЖДАЮЩИЙ БИОРОБОТ
Уже есть, впрочем, и пара «альтернативных» предложений: одно уже внесено в Госдуму в виде законопроекта (и одобрено в первом чтении), другое высказано пока только устно. В первом случае речь идет об обязанности приглашающей мигранта стороны следить за тем, чтобы он занимался на территории России именно тем, что указал в качестве цели приезда. То есть не каждый иностранец указывает в этой графе «трудовая деятельность там-то».

Вариантов много: туризм, проездом, навестить родственников и так далее. Хитрить мигрант может либо из нежелания платить за трудовой патент, либо из нежелания пригласившего его работодателя вести учет его труду. В документе все эти соображения не описываются — и написан он по итогам одного из заседаний Совбеза, а не коллегии Минтруда, например.

«Предлагаемое законопроектом установление указанной обязанности приглашающей стороны будет способствовать повышению эффективности соблюдения иностранными гражданами, пребывающими на территории Российской Федерации, норм миграционного законодательства РФ». Как следует из пояснения, косвенным следствием принятия законопроекта может стать наведение некоторого порядка на рынке труда.

Другая инициатива исходит от депутата Госдумы Максима Иванова, о ней он рассказал на своей странице в Facebook 29 марта. В частности, на заседании комитета Госдумы по развитию гражданского общества он «предложил ввести для трудовых мигрантов обязательную практику ношения идентификатора», содержащего «информацию о сроках прибытия, принимающей стороне, а также иные необходимые данные». Как пишет Иванов: «Это повысит эффективность контроля в этой сфере. По официальной статистике, только в 2017 году МВД России выявило более 136 тысяч подобных правонарушений».

СМИ и соцсети буквально взорвались новостями: депутат предлагает чипировать мигрантов! «Чипировать» — это также его слово; в массовой культуре означает, прежде всего, вживление в тело электронного устройства — чипа — для тотального слежения за человеком. Или животными: например, для изучения маршрутов их… миграции. В общем, шуткам, казалось, не было конца (к моменту выхода данного материала о курьезе все давно и прочно забыли). Сам автор инфоповода оперативно пояснил, что не имел в виду ничего оруэлловского. Просто, дескать, элегантный браслет с чипом на руке (а не под кожей) позволит следить, занимается ли мигрант достижением заявленной цели прибытия или нет.

«Вместо того чтобы в кармане носить кучу бумажных документов, предлагается все это завести на электронный носитель. Кто не захочет носить на руке, хорошо, пусть носит в кармане. Это, наоборот, сделает жизнь трудового мигранта легче», — пояснил депутат на своей странице в соцсети.

Что же, вполне возможно, Максим Иванов действительно не является адептом идеи тотальной слежки в духе фантастов и конспирологов. Но тогда остается придумать браслеты (желательно с функцией звукозаписи) для работодателей и сотрудников из проверяющих органов. Если это, при всем уважении к трудовым мигрантам, сделает жизнь работоспособных россиян лучше и веселее.

Источник: Солидарность.

Вернуться к списку

Стать участником аКФО

Объединение профессиональных участников рынка фасилити-услуг, которые строят бизнес на основе прозрачности своей деятельности
Вступить в АКФО